Благодарю Бога за Его великие и богатые милости ко мне недостойному со дня моего появления на свет Божий. В жизни моей много было трудностей, много испытаний, не из всех удалось мне выйти достойно, в чем раскаиваюсь и приношу Богу слезы своего покаяния. И все же, справедливости ради, нужно сказать, счастливых, радостных моментов было больше. Посудите: с пеленок быть в храме, вместе с молоком матери впитывать красоту церковных богослужений, возрастать под благословением старцев, с юности насыщаться примерами Святейшего Патриарха Алексия I¹, святителей нашей Церкви, маститых пресвитеров первопрестольного града. Это очень много. Но мог ли я представить себе, что мне выпадет жребий быть рядом с Первосвятителями нашей Церкви Святейшим Патриархом Пименом и Святейшим Патриархом Алексием II².

       Владыку Пимена, будущего Патриарха, первый раз я увидел 23 августа 1958 года на отпевании протоиерея Димитрия Цветкова³, настоятеля храма святых первоверховных апостолов Петра и Павла в Лефортове, – храма бесконечно дорогого для меня, под сводами которого я вошел в купель Крещения и где делал первые шаги в прямом и переносном смысле, возрастая от силы в силу.

Пимен. В нем все было величественно – и имя, и рост, и осанка, и голос, и глаза, которые видели насквозь и от которых никуда не укрыться. Не думаю, что все это я тогда заметил, скорее это обобщенное восприятие детских и юношеских впечатлений. В шестнадцать лет дрожащими руками за архиерейским богослужением владыки Пимена я первый раз держал рипиду. А с 1970 года почти пятнадцать лет был патриаршим книгодержцем. Примерно в то же время Святейший Патриарх Пимен взял меня к себе в Патриархию, да там и оставил.

       Не могу сказать, что я был очень близок к Святейшему. Святейший никого к себе не приближал. До болезни за собой он ухаживал сам. Тем более не откровенничал. Время было такое. Особенно то, через которое он прошел. Но беседовать с ним было очень интересно. Вернее не беседовать, а слушать. Сколько людей, сколько событий всплывало в этих неторопливых вечерних разговорах. Иногда проскальзывали имена, названия мест, которые не упоминались в официальной биографии. Захотелось знать больше. Еще были живы его родные, близкие, знакомые. Ранние фотографии, первые воспоминания современников, которые потом легли в основу юбилейных публикаций. В начале Святейший помогал, подсказывал, даже текст правил, но потом запретил, велел прекратить заниматься розысками – боялся за меня – видно мне удалось близко подойти к тем временам, о которых в семидесятые еще опасно было говорить вслух.

       Послушание для меня всегда было главным. Работа была прекращена. Даже черновики не были приведены в порядок, не систематизированы документы, не расшифрованы заметки и записки. По человечески жаль – многое не восстановить, не разобрать; те, кто мог, что-то рассказать, ушли в мир иной. Много времени потеряно.

       Прошло уже много лет со дня блаженной кончины Святейшего Патриарха Пимена и многое изменилось. Хочется верить, что Святейший не осудит мою вторую попытку прикоснуться к богатой и славной сокровищнице его жизненного пути. Задуманное не будет в прямом смысле биографией. Ее еще напишут. Ограничусь публикацией поэтического и проповеднического наследия Святейшего с комментариями, размышлениями о Святейшем Патриархе, рассказами, воспоминаниями, даже догадками и предположениями.

Поэтическое наследие Патриарха Пимена почти неизвестно сегодняшним читателям и исследователям. Вводимые ныне в читательский обиход автографы (черновые экземпляры с авторской правкой) и машинописные копии стихотворных произведений Патриарха хранились ранее в личных собраниях почитателей и в молитвенной памяти тех, кому они посвящались. Из этого собрания лишь несколько стихотворений были опубликованы в книге «Памяти Патриарха Московского и всея Руси Пимена» (М., 2002).

Стихи Святейшего Патриарха очень похожи на канты. Многие из них действительно звучат в репертуаре современных исполнителей духовных песен. В своих произведениях Святейший как бы озвучивает свои глубокие внутренние размышления и воспоминания. Часто это продолжение его внутренней молитвы.

В стихотворных строках, озаглавленных самим автором, нашли отражение воспоминания о далеких годах детства и юности, события церковной жизни, личные переживания. Удивительная конкретность, определенность, точность отражения виденного и пережитого, присущая стихотворной лирике Патриарха, превращает его поэтическое наследие в бесценные личные свидетельства для его будущих биографов.

С публикации этих дорогих для нас пожелтевших и обветшавших от времени листочков со стихами мы и начнем наше неторопливое повествование о Патриархе Пимене.

Господи, благослови.

 

 

 

23. VII. 49.

 

---

¹ АЛЕКСИЙ (Симанский Сергей Владимирович; 27.11.1877-17.04.1970), Патриарх. 1913 хиротонисан во епископа Тихвинского. 1922-25 ссылка в Усть-Каменогорск. 1925 архиепископ Хутынский. 1927 постоянный член Временного Патриаршего Св. Синода при Заместителе Патриаршего Местоблюстителя митрополита Сергия. 1932 архиепископ, затем митрополит Старорусский. 1933 митрополит Новгородский, затем Ленинградский и Новгородский. 1944 Патриарший Местоблюститель. 1945 Патриарх Московский и всея Руси. Погребен в Троице-Сергиевой Лавре.
² АЛЕКСИЙ II (Ридигер Алексей Михайлович; р. 23.02.1929),  Патриарх. 1961 хиротонисан во епископа Таллиннского и Эстонского, заместитель председателя Отдела внешних церковных сношений. 1964 архиепископ, председатель Учебного Комитета. 1965 Управляющий делами Московской Патриархии, постоянный член Священного Синода. 1968 митрополит. 1971 награжден второй панагией. 1986 митрополит Ленинградский и Новгородский. 1990 Патриарх Московский и всея Руси.
³ ЦВЕТКОВ Димитрий Павлович (19.10.1893-20.08.1958), протоиерей, настоятель храма святых первоверховных апостолов Петра и Павла в Лефортове с 1937. До 1917 служил в армии, офицер. После 1917 у Дзержинского. С 1922 священник. 1944 назначен полковым священником в звании майора в югославскую военную часть, сформированную на территории СССР. В 1957 сопровождал Патриарха Алексия I в Югославию.